Ни с того ни с сего он вдруг почувствовал, что напрягся. Его взгляд оценил прежде всего мраморную белизну кожи. Во что это она вырядилась?

Это платье в отличие от тех, в которых она уже появлялась, было не просто на грани приличия. Оно было откровенно неприличным. Не требовалось напрягать воображение, все было как на ладони. Лиф с низким вырезом. С немыслимо низким вырезом. Тонкий шелк плотно облегал каждый дюйм этого удивительно женственного тела. Его поразила собственная реакция. Он не мог шевельнуться, прекрасно понимая все, что происходит вокруг. Рори смотрел на нее, борясь одновременно с гневом и желанием.

Его раздирали противоречивые чувства. Хотелось вскочить и прикрыть ее собой. Хотелось схватить ее в объятия. Хотелось приказать никогда больше не выходить в этом платье на люди. А еще хотелось поклоняться ей, как ожившей богине. Увязая в трясине этих противоречий, Рори был полностью уверен в одном: если она позволит себе еще раз надеть это платье, он самолично сдерет его с Изабель. И наплевать, что будет потом.

Он хотел ее. Отрицать было бессмысленно. В этом он был не одинок. Рори оторвал взгляд от Изабель и оглядел своих таращивших глаза сородичей. Даже Алекс пялился на нее. В нем вдруг волной поднялось жестокое чувство собственника. Он испытал какое-то примитивное желание заявить о своем суверенном праве. Рори затрясся от этого странного незнакомого чувства. Изабель не принадлежит и не может принадлежать ему. О Господи! Она что, специально старается, чтобы он свихнулся от желания?

Рори, прищурившись, посмотрел на нее. Да. После их сегодняшнего разговора она пытается либо вот таким хитроумным способом заставить его отменить свое решение, либо просто ткнуть носом в то, что он потерял. В какую игру она играет?

Рори пальцами сжал ножку кубка. С притворным равнодушием он наблюдал, как она приближается, как встала перед ним. Сдерживаясь, чтобы не взорваться от гнева, он чувствовал, как лихорадочно бьется артерия у него на шее. Ему показалось, что Изабель немного сникла, когда он не торопясь оглядел ее с ног до головы, особо задержавшись на груди. Господи, она должна занервничать. Если бы Рори был обычным человеком, он, не задумываясь, взял бы все, что она предлагала. Но соглашаться с такой тактикой ему претило.

– Добрый вечер, – произнесла Изабель с легким поклоном. При этом груди чуть не вывалились из своего хлипкого гнезда.

Горло перехватило. В ответ он смог издать лишь какой-то звук, напоминавший шипение. Эти чертовы розовые соски зовуще расположились в нескольких дюймах от его рта. Член встал, стоило ему представить, как он проведет языком по кругу, а потом возьмет отвердевший сосок в рот и легонько пососет. Тело Изабель было словно создано для таких эротических фантазий. Но, черт возьми, эта женщина зашла слишком далеко!

Ее щеки слегка порозовели, пока она пыталась привыкнуть к реакции на свой наряд.

Когда волна вожделения отхлынула, осталась ярость. С него достаточно! Его нареченной непозволительно вот так выставляться. Упругая грудь, тонкая талия, стройные бедра и нежная розовость сосков – все это не для чужих глаз. Все это принадлежало ему, по крайней мере сейчас. И он ни с кем не собирался делиться.

– Извините, я опоздала, – продолжала она. – Нужно было одеться.

Не говоря ни слова, он встал, взял ее за руку и, не церемонясь, повел из зала. Только когда они вышли наружу и клан не мог услышать их, он ответил:

– Мне кажется, вы не вполне одеты.

– Почему?

Теперь можно было не скрывать свою злость. Он заговорил мрачно и угрожающе. В таком состоянии он оказался благодаря ей.

– Не испытывайте мое терпение, Изабель.

По ответному молчанию стало понятно, что она оценила его предупреждение. Рори почувствовал, как она занервничала, когда он вывел ее во двор и они направились к башне Фей, миновали вестибюль и стали подниматься по лестнице.

Распахнув настежь свою комнату, он втолкнул туда Изабель, а потом с грохотом закрыл дверь за собой.

Она остановилась посреди комнаты, теребя складки юбки. Осторожно глянула на него из-под ресниц.

– Что вы собираетесь делать?

– Не то, что должен бы, – отрывисто ответил он. Прожигающим насквозь взглядом Рори оглядел ее с ног до головы. Почувствовав на себе этот взгляд, она вздрогнула. – Ваш наряд неприличен. О чем вы думали, когда натягивали эту пошлость?

– Получилось, вероятно, немного откровенно…

– Немного откровенно?! – взорвался он. – У меня до сих пор в глазах стоят эти чертовы сиськи и соски!

Она вспыхнула.

– Не орите на меня.

Рори сбавил тон.

– Я не ору, – заговорил он более спокойно. «Я так возбужден, что в голове все путается».

– Мне казалось, вы не обращаете внимания, во что я одета, – строптиво возразила она.

– На этот раз обратил, вполне обратил. Как и все мужчины в зале, кто остался жив. Моя нареченная, хозяйка замка, не может разгуливать перед моими людьми как блудница.

Он заметил, как ее глаза загорелись вызовом.

– Но я ведь тут только на время… – уточнила она.

– Значит, все дело в этом? – Он остро глянул на нее. – Зарубите себе на носу, Изабель, мною манипулировать не удастся. Ни с помощью слов, ни уж, совершенно точно, с помощью этого клочка материи. Не важно, насколько он откровенен.

– Вы не правы. – Она задрала вверх свой восхитительный подбородок. – Я просто люблю это платье. Вот и все.

Рори схватил ее за руку и вгляделся в ее глаза так, чтобы не было никакого сомнения в том, что он скажет.

– Вы больше никогда не наденете это платье, иначе пожалеете о последствиях.

– О каких последствиях? – спросила она, тряхнув головой. Девчонка не осознавала, как опасно близко она оказалась к тому, чтобы на деле убедиться, о чем идет речь. Он был на грани и каждой частичкой тела желал сбросить напряжение. Ему хотелось сдернуть с нее это платье и самому укрыть ее атласное тело. Чтобы она содрогалась от желания, жара и страсти, как он сам. Вместо этого он сделал вид, что не замечает брошенный ею безрассудный вызов, и направился в смежную комнату, где хранилась их одежда. Распахнув дверь, выдернул первое попавшееся платье. Оно оказалось из зеленого бархата и было вполне модным.

– Переоденьтесь, – приказал он. – Быстро.

– Но Бесси…

Увидев, как она изумилась, он усмехнулся.

Изабель съежилась под неистовым и хищным взглядом. С опозданием она поняла, что зашла слишком далеко. От одержимости, светившейся в его глазах, ледяные мурашки побежали вниз по спине. Первобытная сила, какую она увидела во взгляде Рори, натолкнула на мысль, что вот сейчас он кинет ее на кровать и изнасилует, как какой-нибудь мародер-викинг. В первый раз после ее появления в Данвегане Изабель почувствовала опасность. Такого человека она не могла контролировать.

Прикусив губу, Изабель отступила на шаг. Вероятно, она в чем-то просчиталась. Все умные мысли, которыми была полна голова, когда она надевала этот наряд, вдруг разом улетучились.

– Раздевайтесь, – приказал он.

– Не м-могу.

Выругавшись, он схватил ее за талию, повернул к себе спиной и начал с завидным умением расшнуровывать платье. Должно быть, у Рори Маклауда имелся приличный опыт в раздевании женщин. Она почувствовала приступ подозрительности и ревности одновременно.

В том, как действовали его пальцы, развязывая шнуровку, было что-то глубоко интимное. Он стоял так близко, что она слышала особый запах его мыла. Она отмечала каждое прикосновение, каждое осторожное касание его пальцев, когда он прокладывал себе дорогу вниз вдоль спины. Вот ему пришлось обхватить ее руками, и ей так захотелось, чтобы он взялся за ее грудь. Что ему стоило погладить ее? Вот он придвинулся ближе, и у нее остановилось дыхание. Рори тоже не мог оставаться равнодушным. Его дыхание тоже стало неровным. Она ощутила голой спиной, шеей, плечами его тепло, и мириады иголочек впились в кожу.

Эти прикосновения сводили с ума. Она чувствовала себя так странно, как будто в ней совсем нет костей, как будто ее плавили на медленном огне. Тело наполняли ощущения, которых она не могла понять.