Недели, когда он, как ни на что не способный евнух, просто обнимал ее, прошли. Все! Он не в силах больше бороться со своей нечеловеческой, сводящей с ума тягой к ней.

Кончиками пальцев она коснулась его руки. Он содрогнулся, потрясенный. Легкое прикосновение воспламенило адский огонь, который охватил все тело.

– Я поняла, – просто сказала она. – Не надо ничего обещать.

И этого было достаточно.

Рори жадно привлек ее к себе, сжимая в объятиях. Напряжение было так велико, что она громко застонала, вдруг почувствовав облегчение. Теперь он точно знал, она хочет его, как он – ее.

Захватив в горсть шелковистые вьющиеся локоны, он оттянул назад ее голову и нагнулся над ней. Прижавшись к приоткрытым губам, стал постигать их сладостно-медовый вкус. Эту жажду было невозможно утолить. Таким непередаваемо прекрасным был, наверное, нектар богов. А потом, когда дотронулся до ее языка, он хрипло застонал, сознавая, что пути назад уже нет.

Рори не мог совладать со своим желанием. Никогда оно не было таким насыщенным и не подвластным воле. Таким первобытным. Многочисленные привязанности, страсти, увлечения, которые ему довелось пережить до этого, унесло, словно дикой бурей. Ему нужно было взять ее тело, взять ее душу.

Он чувствовал себя первобытным дикарем, который не в силах обуздать охватившую его страсть. Как мучимый голодом пытается насытиться, он впился ей в губы грубо и жестко. Она храбро ответила на движения его языка, касаясь своим языком. Этот ответ только усилил боль, нараставшую в паху.

Рори понимал, что теряет контроль над собой, что он груб, что идет напролом. Но она отвечала ему тем же. Ему ничего не нужно было, кроме как содрать с нее одежду, кинуть на кровать, зарыться, спрятаться в ней. Ему хотелось взять ее грубо и быстро, биться и проткнуть ее, чтобы она крепко зажала его, пока он будет проникать вглубь на всю свою длину, а потом взорвется в ней в нескончаемом освобождении. Что эта женщина творит с ним? Понимание того, что он подошел к пределу, дало ему силы обуять себя.

Рори должен быть уверен, что первый раз для нее станет самым прекрасным, даже если это и убьет его.

Ниже наклонив голову, он стал жадно целовать ей шею, чувствуя губами жар кожи. В нетерпении скользнул ниже, к основанию горла.

Полностью сдаваясь на его милость, она запрокинула голову. Ощущая губами, как она дрожит, он зарылся в глубокую ложбинку между грудей и с наслаждением вдохнул аромат лаванды. Провел языком вдоль кромки лифа, специально задевая сморщившиеся круги сосков.

Она обреченно застонала.

Просунув руку под шнуровку, Рори подтянул вверх розовую жемчужинку соска и затаил дыхание, зная, что она испытывает такое же возбуждение, как и он. Подул на сосок, лизнул его и осторожно зажал зубами. Она изогнулась, требуя, чтобы он не останавливался. Он и не остановился. Только сосал и сосал грудь, пока не услышал, как она замерла, не дыша. Тогда он понял, что она близка к пределу. Но нет, не сейчас.

– Я хочу посмотреть, какая ты, – сказал он.

Раскрасневшись от страсти и смущения, она согласно кивнула.

С опытом, приобретенным за многие годы, он быстро снял с нее платье и корсаж, расшнуровал корсет, стянул рукава, а потом одним коротким движением через голову сдернул нижнюю сорочку.

И с благоговением посмотрел на открывшееся ему сокровище. На стройное, гладкое, молочно-белое тело. На нежные округлости высокой груди, плоский живот, на аккуратные бедра, длинные, стройные и в меру мускулистые ноги. Она походила на мраморную статую Афродиты. Только эта богиня была полна жизни. Пронзительно усмехнувшись, он наблюдал, как ее тело начинает розоветь там, куда он направлял свой взгляд. Потом у него будет достаточно времени, чтобы подробно рассмотреть ее. Чтобы погладить ее руками, поласкать языком.

Слегка пожалев о ее скромности, он взял ее на руки и осторожно опустил на кровать. Помня о том, что она невинна, наклонился над ней, целуя и лаская, чтобы вновь возбудить в ней страсть.

Остатки его терпения подошли к концу.

– Мне тебя хочется безумно. – Голос, хриплый от едва сдерживаемого желания, сводил с ума. – Не могу ждать.

– Не жди, – выдохнула она. Ему было нужно именно такое приглашение.

Высохшая на нем простыня отлетела в сторону. Она опустила глаза и глянула на него. Глаза наполнились удивлением и страхом.

Поняв, о чем она думает, Рори опустился рядом с ней и шепнул:

– Не беспокойся, я все сделаю как надо.

– Но как…

Слишком узко, мысленно ответил он на незаданный вопрос. Представив, как ее нежное тепло, словно ножны, охватывает его, Рори уже не мог сопротивляться самому себе.

– Все будет как надо, Изабель. В первый раз всегда немножко больно, потом будет легче. Доверься мне.

В ответ она подняла к нему лицо, приглашая без слов. Прежней соблазнительницы не стало, вместо нее перед ним была невинная девушка, которая жаждала обрести то единственное, что он мог ей дать.

Не требовалось никакой приманки. Он снова поцеловал ее, поцеловал властно. Притянул ее к себе и был потрясен, как никогда раньше, прикосновением ее голой кожи к своему телу. Жаркие, отзывчивые, их тела прижимались друг к другу, плавясь в огне страсти. Он гладил ее грудь, бедра, живот, длинные ноги, изящные лодыжки… Ему хотелось дотронуться до каждого дюйма этого тела.

Она извивалась в сладостной агонии, прижимаясь к нему бедрами. Он знал, чего ей хочется. Он дал ей это. Со вздохом восхищения Рори прижался губами к ее груди, а руку двинул вниз по животу. Сам слишком возбужденный, чтобы продолжать эти игры, он засунул руку ей между бедер, и понял, что она уже влажная от желания.

Он сильнее прижался к ней ртом. Направив палец внутрь, начал ласкать ее. Когда к первому он добавил еще один палец, она задохнулась. Стиснув бедрами его руку, она задвигала ими в одном с ним чувственном ритме.

Он видел, как она откинула голову на подушку, зажмурив глаза, приоткрыв рот. Слышал, как тяжело она задышала. Потом ему удалось нащупать главную точку, и его все знающие пальцы сделали свое дело, подведя ее к грани, за которой неистово царила буря.

Пот заливал лоб. Каждая секунда отсрочки добавляла боли от собственного возбуждения. Желание становилось просто невыносимым. Хотелось одного – соскользнуть в ее шелковистое тепло, но что-то удерживало его. Было важно, чтобы это понравилось ей так же, как нравилось ему.

Целуя ее бархатистый живот, Рори спускался все ниже и ниже. И, пока она не догадалась, схватил ее за бедра и припал губами к ее лону. От удивления она взбрыкнула и что-то протестующе промычала, но он удержал ее. Она была изумительно влажной, и он не мог не отведать вкус ее страсти.

Укрощенная в ту же секунду, Изабель не могла поверить, что он так интимно ее целует. Сопротивляться было бессмысленно. Так солнце запрещает луне выйти в вечернее небо. Она не могла оттолкнуть его. Само тело не позволило бы ей. С каждым движением опытного языка она чувствовала, как внутри нарастает напряжение. Она покорилась наслаждению и перестала думать. Ей хотелось вскинуть бедра, обхватить ими его голову и прекратить эту сладостную пытку. Он терзал ее, пока она не задрожала, пока против воли сама разверстыми бедрами не прижалась к его рту, желая еще и даже более того.

– Скажи, что ты хочешь, Изабель?

Она поморщилась, потому что он вывел язык из ее лона.

– Говори, – приказал он сдавленным от страсти голосом.

– Я хочу… – Она запнулась. – Мне хочется, как в прошлый раз.

– Хочешь, чтобы я заставил тебя кончить?

Этот голос окунул Изабель в волну чувственности, которая освободила ее от всех внутренних запретов. Она не могла представить, что такая близость возможна. Вся воспитанная в ней благопристойность куда-то подевалась перед лицом отчаянного желания собственного тела.

– Пожалуйста, – попросила она.

Рори, ликуя, засмеялся и снова уткнулся в нее лицом. Он все безудержнее целовал ее, как будто ему всё было мало.